Космическая опера - Страница 152

152

Один из них заговорил низким хриплым голосом на языке, который, казалось, состоит из одних гласных. Дарвин Личли внимательно его выслушал и, запинаясь, начал что-то отвечать. Ментальный воин сказал еще несколько фраз, и Личли, повернувшись к даме Изабель, перевел:

— Насколько я догадываюсь, он хочет узнать о цели нашего визита. Я сказал ему, что вы только что прилетели с Земли, что вы слышали много замечательного про ментальных воинов и хотите на них посмотреть. Немножко лести никогда не помешает.

— Совершенно справедливо, — заявил Бернард Бикль. — Скажите им, что их безупречная репутация известна во всей Вселенной, поэтому мы прибыли выразить им свое уважение и хотим поставить для них спектакль.

Насколько смог, Дарвин Личли перевел это на тяжелый рычащий язык. Ментальные воины выслушали его, затем собрались в кучу и принялись что-то обсуждать, периодически бросая оценивающие взгляды на землян.

Затем, не торопясь, вернулись к группе представителей «Феба», и старший задал Личли вопрос:

— Вы сказали, что наша репутация известна по всей Вселенной?

— Да, именно так, — ответил Бернард Бикль. Дарвин Личли старательно переводил вопросы и ответы.

— И вы прибыли сюда с единственной целью — поставить «спектакль»?

— Совершенно верно. В нашей труппе собраны самые талантливые артисты Земли.

Ментальные воины опять отошли в сторону посоветоваться. Наконец, они пришли к какому-то решению, и старший прорычал тяжеловесную фразу.

— Они принимают приглашение, — перевел Личли, — и пришлют к нам делегацию самых смелых и мудрых из местной знати…

— «Смелых и мудрых»? — озадаченно переспросила дама Изабель. — Очень странное выражение.

— Похоже, это просто общий смысл фразы. Однако он поставил условие: вся команда «Феба» должна в свою очередь посетить их представление, которое для вас организует специально обученная труппа.

После небольшой паузы и растерянного взгляда в сторону ментальных воинов дама Изабель ответила:

— Я не вижу причин отклонить это приглашение… В самом деле, с нашей стороны было бы очень невежливо отказать им. Вы согласны, Бернард?

Бикль почесал подбородок и с сомнением посмотрел на мрачных, ожидающих ответа аборигенов, затем неуверенно произнес:

— Полагаю, они просто чувствуют себя обязанными перед нами. Возможно, их устрашающая внешность ничего не значит.

— Разве не в этом заключается смысл культурного обмена? — заметила дама Изабель. — Разве не для этого мы добирались сюда, за миллионы миль от дома? Она решительно повернулась к Дарвину Личли. — Переведите им, что мы почтем за честь посетить их представление.

Личли перевел, после чего обменялся еще несколькими фразами с аборигенами, и делегация удалилась обратно в город.

Дама Изабель и Бернард Бикль тут же пригласили к себе Андрея Сциника и сэра Генри Риксона, чтобы обсудить предстоящую программу. Бернард Бикль, на которого сильное впечатление произвела мужественная внешность аборигенов, предложил «Зигфрида». Андрей Сциник порекомендовал «Аиду», для которой на «Фебе» были великолепные декорации, сэр Генри попробовал предложить декадентов, но потом отказался от этой затеи. Дама Изабель выдвинула идею, что данный народ, ведущий явно тяжелую жизнь, можно поразить чем-нибудь легким и очаровательным, как, например, «Ганзель и Гретель», «Летучая мышь», «Так поступают все» или даже просто «Сказки Гофмана».

В конце концов согласились на «Проданной невесте». Андрей Сциник поспешил к артистам, чтобы на скорую руку устроить репетицию, а сэр Генри отправился собирать партитуры.

Ночь была темной, лишь от кузниц с другой стороны плато исходило мрачное мерцание. В воздухе висели незнакомые землянам запахи, так что те, кто вышел перед сном размять ноги, далеко от корабля не отходили.

Утром следующего дня был возведен театр: а оркестр еще раз просмотрел партитуру и приготовился к началу спектакля. Через некоторое время на плато появилась большая группа ментальных воинов. Когда дама Изабель встретила их у входа в театр, вперед выступил один из аборигенов, указал на своих товарищей и заговорил. Личли начал переводить.

— Мы пришли в полном соответствии со взятыми на себя обязательствами. Раз уж мы что-то решили, то никакие разногласия, никакие отговорки, никакие передумывания не остановят нас. И вот мы отдаем себя на волю вашего представления.

Дама Изабель прощебетала короткую приветственную речь и провела их в зрительный зал, и быстро оглянулась по сторонам. Аборигены компактной группой уселись в совершенно идентичных позах: торс прямой и напряженный, руки прижаты к бокам, ноги плотно соединены вместе.

Сэр Генри Риксон вскинул вверх свою палочку, предвещая начало увертюры, и глаза аборигенов напряженно застыли на его фигуре. Поднялся занавес, и начался первый акт, но зрители все так же сидели как замороженные, не делая никаких движений, разве что время от времени подергивая мышцами. Так продолжалось до финального занавеса, но даже и после него они все продолжали сидеть неподвижно, будто не были уверены в том, что представление окончилось. Затем они медленно и неуверенно поднялись со своих мест и потянулись к выходу из театра, на ходу обмениваясь озадаченными репликами. Там, на выходе, желая узнать их впечатление, ментальных воинов встретили дама Изабель и Бернард Бикль. Старший из них посоветовался со своими товарищами, сложилось впечатление, что они чем-то недовольны, хотя по выражению их грубых лиц невозможно было сказать что-либо уверенно.

152