Космическая опера - Страница 177

177

Музыка разразилась оглушительной кодой и смолкла. «Таф Лак Джаг оркестр» опустил инструменты, очевидно, очень довольный сам собой. Аристократы в каком-то изумлении переговаривались между собой, бродяги глубоко вздохнули и впали в свою обычную меланхолию.

Дама Изабель подошла к артистам самодеятельности.

— Что это значит? — воскликнула она дрожащим голосом.

«Таф Лак Джаг оркестр» даже не удостоил ее ответом. Поспешно собрав свои инструменты, они удалились на корабль. С большим трудом она придала своему лицу доброжелательное выражение и повернулась к публике.

— Идите обратно на оперу! Мы играем специально для вас и надеемся, что вы получите истинное удовольствие. Уверяю вас, что эти клоуны здесь больше не появятся.

С помощью Бернарда Бикля ей удалось согнать небольшую группу обратно на оперу, с такими вот слушателями и прошел финальный акт. Как только опустился занавес, появился стюард, держа в руках поднос с пирогами и стаканами с лимонадом. Дама Изабель знаком предложила аристократам попробовать угощение.

— Это очень вкусно! Я уверена, что вам это понравится!

Но аристократы вежливо удалились.

Дама Изабель суетилась и упрашивала, но даже бродяги отказались от земных даров. Наконец, она расстроенно всплеснула руками.

— Очень хорошо, поступайте, как хотите. Но я просто не понимаю, почему вы не желаете принимать то, что делается именно для вас.

Самый старый из бродяг, слушая даму Изабель, рассеянно мял в пальцах маленький кожаный мешочек. Он пристально оглядел своих товарищей, будто приглашал их к молчаливому разговору, потом перевел взор на даму Изабель. Она почувствовала странный электрический озноб.

— Смотри, — как бы говорили ей. — Смотри, а потом продолжай делать то, что считаешь нужным.

Старец сжал свой мешочек. Бернард Бикль раскрыл рот от удивления; дама Изабель обернулась и с великим изумлением обнаружила, что в небе танцуют разноцветные фигурки. Они сталкивались и расходились, взлетали вверх и вниз, опускались на луг, превращая его в волшебный светящийся ковер. Вся труппа подошла к краю сцены и в восторженном изумлении наблюдала за разноцветной магией. Города, похожие на сады цветов, появлялись один за другим, словно в калейдоскопе: все различные, каждый — продолжение предыдущего, каждый со своими красотами и гордостью, со своими бурями и затишьем. И все это на фоне смеси изображений: регаты парусных лодок с большими узорными парусами, каждая из которых казалась живой. Высокопарные фигуры двигались в торжественной паване; в этом танце чувствовался турнир любви и красоты, взрывы и шепот музыки. Потом последовала серия карнавалов, устраиваемых артистами, напоминающими Девятую труппу, и даме Изабель показалось, что она их действительно узнает. Внезапно наступила тишина, да такая, что, казалось, все вокруг замерло. В воздухе возникла новая картинка: с неба на землю спускался потрепанный космический корабль; он приземлился, и из него вышел Адольф Гондар, или скорее даже карикатура на него. Девятая труппа прогуливалась в своих роскошных костюмах; Адольф Гондар набросился на них, как паук, и с помощью безликих помощников грубо загнал на борт корабля, который тут же поднялся в небо. И снова воцарилась тишина. Эпизоды пролетали перед глазами с поразительной быстротой; Адольф Гондар казался более комичным, чем злым; и весь эпизод представлялся не более чем кривой заметкой, маленькой злой шуткой, пародией на зло, которой труппа «Феба» могла наслаждаться, а могла и возмущаться. Это уж по ее усмотрению.

Потом последовали другие сценки и спектакли, но те казались картинами далекого прошлого, как полузабытые воспоминания. Парад умерших героев, которые, казалось, смотрели в лица тех, кто за ними наблюдает, будто спрашивая о знании, которым те обладают. В их глазах читался один и тот же вопрос. Затем они исчезли, появились города, они возводились и становились заброшенными: все цели были достигнуты, все рубежи взяты. В итоге не осталось ничего, только отрешенность, да случайные забавы… Наконец, в увеличенном масштабе появился «Таф Лак Джаг оркестр» с его смелой и зажигательной музыкой, с его энтузиазмом, граничащим с излишеством. В одно мгновение мир преобразился, и невозможное стало казаться возможным. А потом луг принял свой прежний вид, небо стало таким же пустым, как и раньше. Труппа «Феба» в одиночестве стояла возле своего корабля.

В сильном потрясении все вернулись на корабль. Дама Изабель пошла в салон и заказала чайник крепкого чая. Бернард Бикль и сэр Генри присоединились к ней, но все сидели молча, никто не хотел затевать разговор. В каком-то смысле дама Изабель чувствовала себя униженной и осмеянной, хотя и в доброй, беззлобной форме… Почему жители Рлару не объяснили ей все это до того, как она начала свою программу? Ведь ясно, что им изначально не нужно было ничего из того, что мог им предложить «Феб»… кроме «Таф Лак Джаг оркестра». «Очевидно, это народ с очень дурными наклонностями, — кисло подумала дама Изабель. — Их прежнее избирательное изящество умерло… И все же… Нет, конечно, нет. Это невозможно — дама Изабель решительно отогнала посетившее ее мысли. — Каждый должен сам выбрать свой путь и твердо придерживаться его, не зависимо от того, насколько он сомнителен. Она допила свой чай и со звоном поставила чашку на блюдце. Бернард Бикль и сэр Генри вздрогнули, будто испугались этого звука.

— Больше нам здесь, на Рлару, делать абсолютно нечего, — мрачно произнесла дама Изабель. — Утром мы возвращаемся домой.

177