Космическая опера - Страница 56

И коротко кивнув Амианту, Хелфред Кобол покинул мастерскую.

Гил подошел в двери и посмотрел, как Хелфред Кобол пересек площадь Андл-сквер. А потом медленно закрыл дверь — еще одну панель из темного арзака, с маленькими окнами из грубого янтарного стекла. И медленно прошел через мастерскую.

— Я должен ходить в Храм?

— К словам Хелфреда Кобола не следует относиться со всей серьезностью, — хмыкнул Амиант. — Он говорит определенные вещи, потому что такая уж у него работа. Полагаю, собственных-то детей он посылает на Скакания, но сомневаюсь, что сам он прыгает более ревностно, чем я.

— А почему все агенты Министерства Соцобеспечения зовутся Коболами?

Амиант придвинул табурет и налил себе чашку чая. Потягивая горячий напиток, он принялся рассказывать.

— Давным-давно, когда столица Фортинана находилась в Тадеусе, на побережье, инспектором Министерства Соцобеспечения служил один человек по фамилии Кобол. Всех своих братьев и племянников он пристроил на хорошие должности, так что вскоре в Министерстве Соцобеспечения работали только Коболы. Также обстоит дело и сегодня; агенты из других семей просто меняют свои фамилии. Амброй — город многих традиций. Некоторые из них полезные, а некоторые — нет. Мэра Амброя выбирают каждые пять лет, но у него нет никаких должностных обязанностей; он вообще ничего не делает, только получает свое пособие. Традиция, но бесполезная.

Гил с уважением посмотрел на отца.

— Ты знаешь почти все, верно? Никто больше не знает таких вещей.

Амиант кивнул.

— Однако такое знание совсем не приносит ваучеров… А, ладно, довольно об этом, — он допил свой чай. — Похоже, что я должен обучить тебя резать дерево, читать и писать… Поди-ка сюда. Посмотри на эти штихели и стамески. Сперва ты должен усвоить, как они называются. Вот это — шпунтгебель. А это — эллиптическое долото номер два. А это — пантографный захват…

Глава 4

Как наставник Амиант требовательности не проявлял. Жизнь Гила почти не изменилась, хотя на небоскребы он больше не лазил.

В Амброй пришло лето. Пошли дожди и сильные грозы, а потом наступил период ясной погоды, во время которого полуразрушенный город казался почти прекрасным. Амиант пробудился от задумчивости и взял Гила в поход вверх по реке Инесе, в предгорья Грабленых гор. Гил никогда раньше не бывал так далеко от дома. Топая по речному берегу под лиловыми ветвями банионов, они часто останавливались, увидев заросший ивами остров, с домиком, причалом и яликом; или причаленную к берегу прогулочную джонку: в воде плещутся дети, а их родители сидят, развалясь на палубе с кружками пива. По ночам отец и сын спали на постелях из листьев и соломы, покуда тлели угли их костра. В небе горели звезды и Амиант показывал те немногие, которые знал: скопление Мирабилис, Глиссон, Гериарт, Рог, Аллод. Для Гила эти названия звучали просто волшебно.

— В один прекрасный день, — пообещал он Амианту, — когда я подрасту, мы вырежем множество ширм и сбережем все свои ваучеры; и тогда отправимся в путешествие: ко всем этим звездам, а также к Пяти Дженгским Мирам!

— Это было бы очень неплохо, — усмехнулся Амиант. — Мне лучше положить в раствор побольше арзака, чтобы у нас хватило панелей.

— Думаешь, мы сможем купить космояхту и отправиться в путь когда пожелаем?

Амиант покачал головой.

— Они слишком дорого стоят. Сто тысяч ваучеров, а часто и больше.

— Разве мы не сможем столько скопить, если будем очень усердно работать?

— Мы можем всю жизнь работать и копить, и все равно это слишком дорого. Космические яхты — это для лордов.

Они миновали Бейзен и Григлсби-Корнерс и Блоннет, а затем свернули в предгорья. Наконец, устав и сбив ноги, они вернулись домой и Амиант в самом деле потратил драгоценные ваучеры, чтобы проехать «овертрендом» последние двадцать миль через Риверсайд-Парк, Вашмонд и Ходж.

Некоторое время Амиант трудился весьма усердно. Гил помогал ему по мере сил и практиковался в применении стамесок и сверл, но ваучеры накапливались обескураживающе медленно. Усердие Амианта поувяло; он вернулся к прежним привычкам, и вскоре Гил тоже потерял интерес к этой затее. Должен быть какой-то другой, более быстрый способ заработать ваучеры, например, азартные игры. Похищение лордов было нецелесообразно — Гил это уже понял.

Лето продолжалось: наступило спокойное время, наверное, самое счастливое в жизни Гила. Самым любимым его местом во всем городе были Дункумские высоты в районе Виж, к северу от Бруэбена — покрытый травой взгорок неподалеку от устья. Гил часто приходил туда утром или на закате, иногда один, а иногда со своим другом Флориэлем — большеглазым оборвышем с бледной кожей, хрупкими чертами лица и шапкой густых черных волос. Флориэль жил с матерью, которая работала на пивоварне, где разделяла на части и чистила большие лиловые холлипы, от которых пиво получало свой характерный прокисший привкус. Она была крупной, грубой бабой, не лишенной тщеславия, так как утверждала, что доводится троюродной сестрой мэру. Запах холлипов прочно пристал к матери Флориэля, пропитав и ее саму и все ее принадлежности, и пристал даже к Флориэлю; и позже Гил всякий раз, когда пил пиво, или улавливал на рынке терпкий мускусный запах холлипов, вспоминал Флориэля и его бледное лицо.

Флориэль был самым подходящим для Гила товарищем: тихим и легким на подъем, не лишенным энергии или воображения. Мальчики провели на Дункумских высотах много счастливых часов, загорая или наблюдая за пролетающими над илистыми отмелями птицами — шринкенами.